Смотрю на нее — всё так же энергична.
Немного согнутая спинка. Седых волос до кучи. Страшно стало, подкрался вопрос коварный.
Время бежит: для тебя — чуть с запасом, для нее — быстрее.
Спроси, узнай, поговори.
Начинаю издалека.
— Аже, живите с атакой до 100.
— Не хочу так много.
— А сколько ты хочешь?
— Сколько Аллах даст.
— Ну а сколько бы ты хотела?
— До 80-90.
Чувствую, пришло время, всё так же страшно произнести вслух.
Решаюсь.
— Аже, ты боишься смерти?
— Нет. Я просто хочу уйти тихо, уснуть – и всё. В кругу детей.
Вдруг стало спокойнее, будто опора появилась. Если ей не страшно, значит, и мне.
— А ты сожалеешь о чем-то?
— Нет, у меня хорошие дети. Разве я их плохо воспитала? — добавляет. — Я горжусь своими детьми. Не зря их била.
Смеется.
А я всматриваюсь в каждый сантиметр, запоминая этот момент. Всё так же
страшно, но спокойно. Теперь я знаю, что у нее внутри.
