Фериде Шамсутдинова. РОДИНКИ

С экрана телефона улыбалась женщина. Собранные седые волосы, взгляд, немного усталый, две родинки на щеке.  Амет со вздохом провел пальцем по экрану и замер. За спиной послышались шаги, и, не успел он обернуться, как глаза прикрыли чьи-то ладони.

— Тебя слышно за километр! — смеясь, он снял руки и повернулся.

— Мог бы и притвориться, — Айше прихлопнула его по плечу и тут же крепко обняла.

Они встретились на вечеринке у общего друга. Честолюбивый студент третьего курса инженерного факультета и первокурсница-филолог. Со спины Айше можно было принять за мальчишку – невысокая, худая, коротко стриженые завитушки каштановых волос еле прикрывали затылок. Одета в широкий, словно с плеча взрослого, свитер и прямые джинсы. Амет не сразу ее заметил. Когда Айше запрокинула голову и захохотала, заражая весельем всех вокруг, он уже не сводил с нее глаз. Амет умел и любил общаться с девушками. Занимался карате, на фоне угловатых сокурсников выделялся высоким ростом и широкой спиной. Стоило ему лишь задержать взгляд на группе девчонок, как те сразу вспыхивали румянцем и взволновано приглаживали волосы. Айше же не пыталась понравиться. Амет из  интереса предложил ей вместе дойти до общежития. Всю дорогу рассказывал о соревнованиях, о веселых, на его взгляд, приключениях с друзьями. Девушка молча слушала, время от времени сдвигая брови. Той восторженной реакции, к которой привык Амет, не было. Вдруг он споткнулся в темноте о камень, и, чертыхаясь, пробежал носом к земле пару метров. Сконфуженный, густо покраснел и не поворачивал лица к девушке, но, услышав громкий смех, обернулся. От хохота Айше согнулась и уперлась руками в колени:

— Ну орел,  – она вытирала выступившие слезы. — Таким ты мне больше нравишься..

И тут бы уйти, оскорбиться на подтрунивания со стороны девчонки, но нет. 

Через два месяца Амет привез Айше в деревню знакомиться с родителями. Девушка дрожала от волнения:

— А вдруг не понравлюсь?

— Понравишься!

Дом, в котором вырос Амет, встречал открытыми окнами. По кирпичным стенам растянулся зеленью дикий виноград. В абрикосовой тени двора цвели петуньи. На крыльцо выбежала женщина, на ходу вытирая руки о передник.

— Селям алейкум¹! Я.. — пискнула и не успела договорить Айше, как мама Амета крепко ее обняла и расцеловала. От нее пахло сдобой и солнцем. На верхней скуле Нияры-апа² было две родинки. От улыбки они двигались вверх.

— Билем, билем! Знаю, знаю! Амет нам уже все про тебя рассказал.  А ты чего стоишь? Зови отца, давай. Рустем? Рустем, приехали! Ну, идем в дом, кобете уже вот-вот допечется.

Спустя несколько месяцев Амет сделал предложение Айше – через неделю умерла его мама. Прилегла в обед с головной болью. Не проснулась.  Домашнее тепло, цветы в вазах, сменились завешенными зеркалами и скорбью. 

Проведя дуа, молебни, во все положенные дни, отец с сыном сидели на опустевшей кухне.

— Я брошу университет, пап. Буду тебе в мастерской помогать и по хозяйству.

— Даже обсуждать нечего. Мы что с мамой.. — у отца сорвался голос и он откашлялся. — В общем, учебу ты не бросишь. Точка. Здесь в деревне нет будущего для вас с Айше. Будете приезжать ко мне, по возможности. Я не старик, справлюсь. Через полгода, сделаем никьях³, а там и свадьбу сыграем.

****

Первое, что Нияра почувствовала – покалывание травы о босые ноги. Открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света. Где я? Вокруг бесконечное ромашковое поле. Ни тепло и ни холодно.

— Нияра, къызым⁴!

Нияра замерла. Этого не может быть! Ее мама умерла больше двадцати лет назад, так и не увидев единственного внука.

— Нияра, не бойся, доченька. Мы все здесь с тобой. Все хорошо.

Обернулась. Во главе длинного, покрытого белой скатертью стола, сидели дедушка и бабушка Нияры.  По сторонам родители, тети, пропавший брат  и старики, которых она не узнавала. 

 Нияра сделала несколько шагов и остановилась, не веря глазам. 

Почему я здесь? Где Рустем? Где Амет?

— Аначегъым⁵..Я умерла?

 ****

Свадьбу так и не сыграли. Скромно одетые Амет и Айше приехали в деревенскую мечеть, где мулла прочел молитву. В детстве, играя с подругами, Айше мечтала о жемчужного цвета платье и настоящем торжестве: много-много гостей, танцы, музыканты и обязательное путешествие к морю. Но, повстречав Амета, все мечты свелись к одной — быть с ним.

Прошел год после смерти мамы. После пар в университете, он на арендованной машине таксовал по вечернему городу. Двух стипендий и его заработка хватало на то, чтобы снять однушку недалеко от учебы.

— Почему не ешь? — спросил как-то за завтраком Амет.

— Не хочу, мне ко второй. Успею.

Проводив мужа, Айше побежала в ванную. Несколько минут ожидания и множество неотвеченных вопросов.

Как отреагирует Амет? А вдруг расстроится, ведь не планировали? Что делать с учебой? Рада ли я? 

Задержала дыхание и посмотрела на тест. Две полоски: четкая ярко-красная одна и бледно-розовая вторая. 

«Амет, привет! Айше заболела? Или вы куда-то уехали?» —  высветилось сообщение в WhatsApp.

«Привет, Юля! А почему спрашиваешь? Она ко второй паре собиралась».

Не стал ждать ответа, выбежал из аудитории и позвонил Айше. Длинные гудки, тишина, ноги сами побежали к выходу университета. В голове рисовались ужасные картины: а вдруг авария? Или ей стало плохо, ведь утром даже не ела. Сидела бледнее скатерти. Надо было хоть написать, спросить как чувствует себя. Дурак, дурак!

— Айше? — Амет забежал в квартиру, мокрый, раскрасневшийся. Айше сидела на диване, глаза воспаленные от слез. — Что случилось? Тебе плохо? Ты почему не на учебе?

Она подошла и уткнулась лбом в грудь. Что-то прошептала и затряслась в рыданиях.

— Что ты там говоришь? Не слышу. Да перестань реветь, в конце концов!

— Я беременна..

— От кого? 

— Дурак, что ли? От тебя, конечно! – Айше отодвинулась от Амета. Кисточками слиплись ресницы,  нос распух. 

Видя ее состояние, Амет пошел на кухню за водой.

— А плачешь чего? 

— Разволновалась, что ты не рад будешь! Мы же не планировали, учимся еще. – Айше взяла протянутый стакан воды и и не поднимала глаз на мужа.

— Ага, поэтому ты пропустила учебу и не брала трубку?

Шмыгнув, она умоляюще посмотрела:

— Рад?

— Если девочка, назовем Ниярой? — улыбнулся Амет.

****

­— …назовем Ниярой.. — едва слышным эхом пронесся голос Амета над полем. Нияра встрепенулась, подскочила со стола, не зная, в какую сторону бежать.

— Сынок?

— Он не услышит тебя. Душа нашего мальчика сейчас ликует, аж сюда доносится. Он счастлив.  

***

 Накануне праздника Ораза Айше жарила чебуреки. В раскаленном масле пузырился и шкварчал золотистый полумесяц. Хлопчатый фартук еле прикрывал живот – уже скоро.

— Ольгенлерне джанына тийсин⁶, — прошептала девушка, открывая окно. В мыслях пронеслись образы ушедших бабушек, семилетней племянницы и Нияры-апа.

Завтра, после утреннего похода в мечеть, Амет поедет с отцом на кладбище. Айше привязалась к свекру. Приезжая, он стучал в дверь и смущенно протягивал пакет с кофе и миску с домашней малиной.

— Баба⁷, зачем? Вы же знаете, что мы вам и без угощений всегда рады.

— Так принято, дочка, не с пустыми руками же к вам приходить. А малина без химии всякой, тебе полакомиться.

Оглядываясь по сторонам, довольно крякал – молодец невестка, дома чисто и уютно. Сидел недолго, пил кофе и торопился на электричку. Каждый раз обещал, что в следующий приезд побудет дольше. Айше бегом собирала ему еды, Рустем отказывался — буду еще студентов объедать, но после горячих уговоров невестки, сдавался.

***

На столе появились многочисленные тарелки с жареным. По центру на блюде возвышалась стопка румяных чебурек. Всем было радостно от угощений.

— Пускай руки нашей невестки не знают усталости! Пускай стол их дома всегда будет полон еды! Пускай все будут здоровы! – помолились души за живых.

Нияра тревожно обернулась. Странное тянущее чувство не давало покоя.

— Меня как будто зовут. Что это?

— Скоро, уже совсем скоро, — закивали ей в ответ.

***

С последнего приезда на кладбище прибавилось два ряда могил. Амет присел на корточки и вырвал несколько травинок сорняка. Украдкой протер глаза. Рустем погладил недавно установленный беломраморный памятник. Сели рядом, прочли молитву.

— Скучаю. Каждый день. Помнишь, как мы танцевали с ней? — Рустем медленно встал и протянул руку сыну, напевая вальс. Амет приобнял отца, переступая с ноги на ногу. Только сейчас заметил как он постарел за полтора года. Волосы поредели и стали совсем седые. Кажется, что и в росте уменьшился – макушка еле достает до плеч Амета. Прижал к себе крепко:

— Я тоже скучаю. Очень.

В кармане завибрировал мобильный.

— Да, Айше?

— Амет, кажется началось. 

***

Нияру посадили на одинокий деревянный стул. Мама распустила ее длинные седые волосы и начала расчесывать костяным гребнем.

— Я думала после смерти ничего нет. Был человек и не стало. Это рай или ад?

— Нет ни того, ни другого. Есть старые души, которые прожили много жизней. А есть молодые – у них все впереди. Каждый раз, попадая на землю, душа не помнит прошлых жизней, не помнит, что была здесь. Попадая сюда вновь, память возвращается. Душа учится, мудреет. Смерть на земле – это лишь очередная ступень.

Узловатые старческие руки перебирали прядь за прядью, гребень скользил по всей длине, возвращая седым волосам былой темно-русый цвет. Нияра смотрела на свои руки – испещренная мелкими морщинами кожа выравнивалась, светлела.

Подошел дедушка. Наклонился и поцеловал в лоб.

— Дыши глубоко, — сказал он, смотря в глаза Нияре. Его старчески блеклые зрачки постепенно становились насыщенно карими.

Сделать вдох не удавалось. Горло что-то сжимало и не пропускало воздух. Она смотрела в глаза дедушки и темнота накрывала, заполняя все вокруг. Не видно поля, не видно близких. Ничего.

— Дыши, Нияра.

***

Роды были затяжными. Айше измучилась. Бледная, вся в поту, у нее уже не было сил тужиться. Казалось, что время не двигалось и мука никогда не закончится. Две акушерки крутились возле нее и обеспокоенно переглядывались.

— Давай, девочка, еще чуток осталось. Ну!

— Аначегъым… Не могу больше, – еле шептала Айше. — Позовите Амета. Мужа позовите.

— Давай разочек еще поднатужься, и мы его позовем, ладно?

Айше сделала глубокий вдох, зажмурилась.  Голоса врачей перешли в неровный гул, который стихал в подступающей темноте. Отдав последние силы, Айше провалилась в мглу.

Боль отступила.

Казалось, что она гуляет по ромашковому полю. Вдалеке на холме виднелся силуэт стола, за которым сидело множество людей. Айше шагнула им навстречу.

— Тебе туда рано. Возвращайся, — строгий голос показался смутно знакомым, Айше обернулась, но никого не увидела. — Возвращайся.

Айше почувствовала толчок. 

Глаза слепил яркий свет лампы. Над ней склонилось чье-то лицо, и Айше узнала акушерку. Та улыбнулась и кивнула в сторону:

— Подойди, покажи дочку.

К больничной койке подошел Амет и положил на грудь жены завернутого в пеленку младенца. Опухшие веки, сжатый крошечный рот. Айше пощекотала кулачок. Малышка будто улыбнулась. На правой щеке приподнялись две еле заметные родинки. 

^{­­­_____________________________________________}

¹ Селям алейкум – (с крымскотатарского) Здравствуйте!

² Апа – (с крымскотатарского) вежливое обращение к старшим женщинам.

³ Никьях – обряд заключения брака у мусульман

⁴ Къызым – (с крымскотатарского) дочка

⁵ Аначегъым — (с крымскотатарского) мамочка

⁶ Ольгенлерне джанына тийсин – (с крымскотатарского) пускай дойдет до душ умерших.

⁷Баба — (с крымскотатарского) отец, папа.