Я на распутье.
Каждый раз с тобой.
Будто спускаюсь
в холодный подвал.
И поднимаюсь
на сорок пятое Небо.
Я на распутье.
Твои руки словно гладкие прутья,
обнимают крепко,
не отпускают.
А ты молчишь, мне
снится после рыба.
В сумочке вечный бардак,
не найти словно выход.
***
Большинство людей
не умеют плавать.
Но хорошо умеют тонуть.
Захлебнувшись в своем
собственном море
или в болотистом пруду.
Не поймут они жизнь,
а может продолжение
с другой стороны.
Не научены просить помощи.
Только у мощей святых,
шепот молитв их
возможно слыхали.
Жизнью теперь всех удивишь.
Смерть так близка.
Как и чума.
Средневековье.
Тьма. Тьма.
***
В его сердце не живет любовь –
оттого он не печалится вовсе
И поэтому он владеет ключами
от бесконечной спокойной ночи.
Он тихо ставит будильник,
осторожно кладет голову
на плоскую подушку.
Ему очень редко снятся сны,
а тебе достаются все.
Самые яркие и жуткие:
бесконечный лабиринт и хаос,
оцепеняющий нервные клетки.
Что-то проскочит о будущем,
а в остальном всё так же:
мимо текут извилисто дни,
Но с тобою мир всё-таки
чуточку лучше.
***
Иногда кажутся мечты – нереальными.
Правда. Так и есть. Посмотри:
все песни спеты,
слова исписаны вдоль и поперёк.
Я думаю, что эта какая-то травма:
как мать младенца, прижимать к груди зло.
Называть убийство статистикой,
а войну стратегической игрой.
Пренебрегать братом и браниться,
что он не знает родного языка.
Поднимать свой слабый кулак
на прекрасный и давить сапогом в пол.
Убивая любовь, кровожадно.
День за два пролетает заметно.
Непосильной становится для тарелки мясная котлета.
Только открыв заголовки электронной газеты,
Хочется разбить лицо об тонкую соседскую стенку.
В которой слышу каждый день – истерики матери,
а в будущем – подрастающей женщины,
берущей пример в свою тряпочку.
Увы, для нас не найдется ковчега, а был бы он –
нас животных не выдержит пол.
Приглядись с утра в зеркало:
Кто стоит перед тобой?
Узнаешь ли ты лицо это?
Неужели мечтал ты о таком?
